Могила архиепископа Саратовского и Петровского Досифея (Протопопова; 1866–1942) — на старом Воскресенском кладбище, в двух шагах от весьма почитаемой саратовцами могилы епископа Вениамина (Милова). Те, кто ищет молитвенного предстательства владыки Вениамина, подходят, как правило, и к владыке Досифею: молятся об упокоении его души, просят его молитв о нас. А что мы знаем об этом человеке, о его крестном пути?

Люди, которые восстанавливают разрушенные, поруганные храмы, не имея ни больших средств, ни особых связей, только за счет собственного упорства, только на чувстве долга… Они есть сегодня в России, слава Богу. Побеседуем с одним из них — уроженцем Саратова, историком, автором книг о священномучениках ХХ века, научным руководителем проекта по популяризации наследия Поместного Собора 1917–1918 годов, главой Некоммерческого партнерства по защите и сохранению объектов культурного наследия «Спасское дело» Александром Мраморновым

Трагической страницей истории Саратовской епархии стал показательный процесс над духовенством во главе с викарным владыкой ГЕРМАНОМ (Косолаповым). Об этом громком судебном деле уже писали саратовские историки . По мере сил автором этих строк было начато научное изучение материалов процесса . Масштабность происходившего побуждает нас вновь обратиться к тем далеким дням и сосредоточиться на самых ярких моментах этого судилища

Последний период истории дореволюционной Саратовской семинарии заключен между двумя трагическими событиями: убийством инспектора Александра Ивановича Целебровского, павшего жертвой человека, пораженного деструктивными «левыми» взглядами, потерявшего веру и нравственный закон, — и закрытием учебного заведения. Первое событие — одна из весточек грядущей всеобщей трагедии, с которой совпало событие второе

Одной из задач созданного не так давно Саратовского епархиального церковно-исторического общества является сбор устных сведений по истории епархии. Быстро течет река времени. Люди умирают и уносят с собой удивительные факты прошлого, запечатлевшиеся только в памяти человеческой. Потом их нельзя будет отыскать ни в книгах, ни в архивах, а они очень часто могут быть и поучительными, и назидательными, а также давать пищу уму и сердцу гораздо более питательную, нежели обильно поглощаемые нашими современниками желтая пресса и дешевая беллетристика

Осознание того, чем стал для Русской Церкви XX век, к сожалению, остается пока еще весьма неглубоким как среди верующих православных христиан, так и среди историков-профессионалов. Буря, которая обрушилась на Православие после октябрьской революции, вызревала не один год. И эпоха нового мученичества за Христа открывается не 1918-м годом, к концу которого число исповедников веры определялось уже сотнями, и даже не 1917-м, когда были приняты первые откровенно антицерковные меры сначала Временным, а потом и большевистским правительством. В Саратове, как представляется, первым мучеником за веру стал инспектор Духовной семинарии Алексей Иванович Целебровский, убитый еще в 1911 году

29 июня Церковь чтит память канонизированного 5 лет назад священномученика Гермогена (Долганева; †1918), епископа Тобольского. В этот самый день, 87 лет назад матросы, служители нового, безбожного режима, раздели, связали и бросили святителя с камнем на шее в реку Тобол...