Ранняя осень, первые желтые листья, поздние яблоки, серебристые паутинки, холодные сырые ночи и теплые дни… Один из них — Рождество Пресвятой Богородицы. Праведные Иоаким и Анна, став наконец родителями, радуются, хотя и не ведают, для чего пришла на землю их Дочь, Кто станет их Внуком. Мы, сегодняшние, зная это, радуемся вместе с ними и за них. Радуется в этот день Христова Церковь — и, кажется, вся земля: «Рождество Твое, Богородице Дево, радость возвести всей вселенней…». О духовном смысле этого великого церковного торжества мы беседуем с клириком храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» протоиереем Сергием Ксенофонтовым.
— Рождество Пресвятой Богородицы — история, которой нет в Новом Завете, она — из области церковного Предания. А что такое Предание Церкви, почему мы должны ему доверять?
— Священное Предание — это опыт Церкви. Религия ведь вообще есть опыт. У нашей веры два источника — то, что Сам Бог сказал нам, что запечатлено Священным Писанием, и то, что мы обретаем как опыт жизни по Его заповедям. Священное Предание, с которым мы живем сегодня, вобрало в себя тысячелетний опыт людей Церкви. В него входят и труды святых отцов, и жития святых, и православное богослужение, и церковный календарь. Главный критерий Священного Предания — оно не должно противоречить Библии, потому что именно ею поверяется религиозный опыт. Это две нетождественные и неразделимые части единого вероучения. Три великих богородичных праздника — Рождество Пречистой Девы, Введение Ее во храм и Успение — относятся к области Предания, никак не противоречат Писанию и составляют бесценное богатство нашего вероучения.
— Святые Иоаким и Анна, при всей их праведности, долгое время остаются бездетными и терпят «поношение бесчадства». Этот мотив — долгая бездетность брака, потеря надежды и внезапное чудо — неоднократно повторяется в Священном Писании: в рождении у Авраама и Сарры сына Исаака, рождении у Елканы и Анны сына Самуила, будущего пророка, рождестве Иоанна Предтечи. Чем это можно объяснить?
— В Священной истории вообще ничего случайного нет — так же, как и в истории человечества, и в личной судьбе каждого из нас. Случайность — это непознанная нами закономерность Божественного Промысла — Промысла о спасении человека. Современный человек, может быть, недостаточно себе представляет, чем было бесчадство для Иоакима и Анны — ведь в еврейской религиозной среде отсутствие у человека детей считалось карой за скрытые грехи. Такие люди были изгоями, они исключались из общей жизни избранного и хранимого Богом народа, в котором должен был родиться Мессия. Как же должны были страдать от этого благочестивые супруги… Но это страдание было испытанием их в вере. Все святые Ветхого Завета проходят испытания в вере — и Авраам, и Моисей, и Давид, и пророки. А святые супруги Иоаким и Анна стоят уже на пороге Нового Завета, их причастность к делу спасения человечества — прямая, вот почему их вера подвергается особенно долгому и тяжкому испытанию. Они страдают от того, что Промысл Божий для них непостижим. Они не понимают, почему именно у них нет детей, но притом не отчаиваются, не теряют уверенности в Божией любви к ним, они молятся, дабы укреплять свою веру, они знают: Бог — единственный, Кто может помочь. И Бог принимает их молитву, потому что видит их веру.
— На примере Иоакима и Анны нам иногда объясняют, что не надо терять надежду даже в самых скорбных обстоятельствах: Господь может сотворить чудо. Об этом говорится и в каноне на Рождество Богородицы: «Неплоды и матери, ликуйте, дерзайте и играйте, бесчадныя». Но как ликовать, если знаешь: того чуда, в котором мы нуждаемся и которого ждем, вполне может и не случиться? Как совместить надежду на лучшее — и смирение с худшим?
— Ключевое слово в вашем вопросе — «нуждаемся». Знаем ли мы, в чем нуждаемся на самом деле? Сознание говорит, что в том и в этом, но надо знать, что сознание наше имеет падшую природу, что оно подвержено страстям. И желания наши тоже окрашены страстностью. Бог может сотворить чудо, и верить в это нужно, но одной только веры в ожидаемое и воображаемое нами чудо недостаточно — надо еще, как Иоаким и Анна, чистыми руками это чудо принять. Основа веры — не надежда на чудо, а смирение, покаяние и доверие Богу, Который, в отличие от нас, действительно знает, что нам нужно: когда нам нужно страдание, а когда — избавление от него. Мы можем попросить у Бога всё, чего желаем, но Бог даст нам только то, что послужит нашему спасению, что ведет нас в Царство Небесное. Если мы научимся наконец Ему доверять, с нами действительно произойдет чудо.
— Дева Мария через Своих родителей принадлежит к колену Иуды и роду Давида. Прокомментируйте, пожалуйста, это неслучайное обстоятельство. Почему здесь важно обращение к Ветхому Завету?
— Ветхозаветным пророкам открывалось: Мессия произойдет именно от этого колена, от этого рода: И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; и почиет на нем Дух Господень (Ис. 11, 1–2). Иессей — отец Давида. Вот почему евангелисты Матфей и Лука приводят родословную Спасителя, показывая, что она восходит к Давиду, Иуде и ИаковуИзраилю, — они свидетельствуют, что пророчества сбылись.
— Католиков и православных разделяет принципиальный догматический вопрос о зачатии Девы Марии. Католики считают, что Она уже при зачатии Своем была свободна от первородного греха, то есть что Ее природа не была падшей, в отличие от нашей природы. Почему Православная Церковь не может этого принять?
— Христос явился соединительным звеном меж человеком и Богом. Он стал одним из нас как Человек, чтобы спасти нас как Бог. Наше спасение стало возможным только потому, что Он принял нашу природу. Вот в Нем, действительно, не было первородного греха — он был подобен Адаму до грехопадения и подобен нам во всем, кроме греха. Но если бы мы приняли католический догмат о непричастности первородному греху Девы Марии, тогда мы должны были бы признать, что и Христос не совсем нам причастен, что Он не совсем Человек, ведь Та, Которая Его родила, уже заранее выделена из человечества, ограждена от него, существует от него отдельно. Тогда и все земное служение Христа, и Его Крестная Жертва, и его Воскресение имели бы к нам лишь косвенное отношение. Приняв этот догмат, мы уподобились бы даже не католикам, а мусульманам, которые чтят праведную Мариам и ее сына Ису, но не признают Его Сыном Божиим, Спасителем. Поэтому пропасть между Богом и человеком в исламе остается непреодоленной, в христианстве же мостом через нее становится Христос — совершенный Бог и совершенный Человек.
— Мне по душе еще такой аргумент: если бы Она изначально была абсолютно чиста и неспособна грешить, в чем бы состоял тогда Ее личный подвиг — достижение совершенной чистоты, смирения и послушания Богу? Это не было бы тогда Ее выбором!
— Конечно. То, что сделала Пресвятая — подвиг веры, он выражен в Ее словах: се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему (Лк. 1, 38). Мы почитаем Деву как «честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим», как единственную на земле непосредственную Участницу Боговоплощения. Такой оказалась Ее вера — а веры без личного выбора, конечно, быть не может. Католики, по сути, отрицают Ее личный выбор
— Рождество Богоматери — первый праздник нового церковного года, индикта; Ее Успение, уход к Сыну — последний. Это ведь неслучайно?
— Это не сделано никем специально — чтобы церковный год начинался с Ее рождения и заканчивался переходом из временной жизни в вечность. Но это глубоко символично и прекрасно — и в этом, наверное, тоже Промысл Божий.
Газета «Православная вера», № 09 (725), сентябрь 2023 г.