В 2023 году сайту Саратовской митрополии (до 2011 года — епархии) исполнилось 20 лет. Не перечесть всех журналистских материалов — очерков, репортажей, статей, интервью, эссе, которые прошли через него за два десятилетия. В этих публикациях — живая вера, живая мысль, неповторимые переживания, моменты истины, частички истории: истории епархии, митрополии, Церкви, нашей земли, России… И личной духовной истории каждого из нас — тоже. Каждого, кто писал и каждого прочитавшего.
Что касается нас, авторов, мы действительно росли с каждым нашим текстом, с каждой встречей, с каждой проблемой, которую приходилось обсуждать. Наши границы расширялись, отодвигая мрак неведения; стремясь побольше рассказать другим, мы больше узнавали сами. Но и наша аудитория тоже, наверное, росла. Ситуация вокруг менялась, она не только радовала, она могла и огорчать, и преподносить новые вопросы, но неизменной оставалась вера: Господь поможет тому, кто искренне хочет служить Ему словом и просвещением.
Нам часто приходилось обращаться к темам, которые волнуют каждого — нравственное здоровье общества, семья, воспитание детей, старение человека, его отношение к смерти. Мы старались познакомить читателя с христианским взглядом на эти проблемы. Вместе с нашими собеседниками мы искали ответы на вопросы о том, какой должны быть жизнь православного христианина сегодня, что необходимо, чтобы она оставалась живой и подлинной. И теперь мы возвращаемся к самым значимым и глубоким, на наш взгляд, публикациям, чтобы вместе с вами переосмыслить прожитое время и его плоды.
* * *
Сегодня через Интернет предлагаются многочисленные услуги психологического характера: «Ваша новая жизнь без страхов и неуверенности», «Обучающий семинар по регрессивному гипнозу», «Трансформация личности на уровне самоидентификации», «Медитация с помощью поющих тибетских чаш», «Системные расстановки Хелингера — работа с эго-синтонными проблемами на уровне системного бессознательного», «Дыхательные и телесные психотехники», «Холотропное дыхание в семинаре “Путешествие Трансформация”», «Развитие управленческих и коммуникативных способностей». И все это, заметьте, с точными адресами, расписанием ознакомительных встреч и дальнейших занятий. Среди людей, готовых отозваться на эту рекламу, есть и те, кому просто любопытно; и те, кто надеется раскрыть в себе невероятные способности; и те, кто не справляется со своими проблемами и, может быть, действительно нуждается в помощи. Как относиться к рекламируемым «психологическим услугам»? А к психологической помощи в принципе? Встреча с профессиональным, компетентным психологом — есть ли ей место в жизни православного, воцерковленного человека? Вера и психология — как они связаны? Что такое христианская психология? Священник Петр Коломейцев, декан психологического факультета Российского православного университета отвечает на наши вопросы.
— Нужно ли вообще воспринимать понятие «тренинг» как нечто негативное, заведомо несовместимое с жизнью православного христианина? Возможны ли в его жизни такие ситуации, когда помощь психолога становится необходимой?
— Психология родилась в богословии и проделала затем долгий путь. Она перекочевала в область естественных наук: без этих знаний не построишь ни кабину космического корабля, ни даже просто салон автомобиля, потому что надо учитывать психику человека, его восприятие, память, мышление. Период, когда психология была только естественной наукой, — это закономерный период в ее истории, он принес немало полезного. Затем она перекочевала в область гуманитарных знаний, так возникла гуманистическая психология: ее предметом стал сам человек, а не его функции. И теперь она потихоньку возвращается в лоно духовного знания. Следует отметить, что автором первого в России учебника по психологии «Наука о душе, или Ясное изображение ее совершенств, способностей и бессмертия» был священник Иван Михайлович Кандорский (1764–1838). Уже с XVII века и до революции эта дисциплина была частью духовного образования.
В истории психологии был скандальный период, когда она превратилась в физиологию высшей нервной деятельности, когда некоторые физиологи бросили вызов — и психологии, и Церкви. Но постепенно жизнь показала, что психика человека не может быть сведена к физиологии. Поэтому то, что психология сейчас снова преподается в некоторых семинариях, что существует психологическая комиссия при Патриархе, — это не навязывание семинаристам и священникам новомодной дисциплины, а возвращение психологии в ее исконное русло. Ведь у священника и христианского психолога сходные задачи — вернуть человеку чувство собственного достоинства, чувство уважения к другому человеку, чувство радости от того, что он — богозданная личность, чадо Божие.
Слово «тренинг», употребляемое само по себе, не говорит о чем-то хорошем или плохом. Из того, что сектанты на своих собраниях молятся, не следует, что молитва — это плохо. Работа психолога с людьми заключается в проведении консультаций и тренингов. Тренинг — это групповая форма работы, а консультация — индивидуальная форма. Слово «тренинг» приобрело негативный оттенок после того, как возникли так называемые «успешные» тренинги или семинары, обещавшие успех, личностный рост… Такие тренинги, как ЭСТ, Lifespring, возникли в Америке и перекочевали к нам под своими именами, а «Синтон» трансформировался из Lifespring'а уже на нашей почве. Это — разрушительные тренинги, как с христианской точки зрения, так и просто с человеческой. Их основная задача — научить человека унижать других людей, шагать по головам ради достижения своих целей и не страдать при этом никакими муками совести. И в то же время научиться самому равнодушно переносить унижение… Некоторые участники вместо решения своих проблем получают на этих тренингах новые психологические травмы. При этом не происходит никакого личностного роста, и долгожданный успех так и не приходит. А от некоторых людей, поддавшихся дрессировке, можно услышать: я стал успешным, но потерял всех друзей, все меня теперь обходят стороной.
— Создается впечатление, что всяческих тренингов и прочих рекламируемых психологических услуг сегодня гораздо больше, чем профессиональных, компетентных психологов, действительно способных помочь людям. Это серьезная опасность?
— К сожалению, сегодня психология — это самая дискредитируемая наука. Вряд ли вы найдете человека, который два месяца учился играть на гитаре, выучил пять аккордов, а потом говорит, что он профессор консерватории. Но в психологии сегодня происходит именно это. Потребность в психологии, запрос на нее со стороны общества растет, и прямо пропорционально растет число людей, которые, окончив двух-трехмесячные курсы, объявляют себя психологами. Овладев каким-то одним тренингом, одной методикой, они считают, что могут уже самостоятельно работать и приносить пользу людям. В результате от этого страдает вся психология как наука — точно так же, как астрономия страдает от астрологов. Вот это действительно опасность. На Западе психолог не может получить лицензию на какой-либо вид психотерапевтической деятельности, не получив сначала серьезного образования, не пройдя затем собственную психотерапию (мало ведь иметь образование, надо еще самому стать здоровым человеком и побыть в «шкуре клиента»). Кроме того, необходимо проработать немалое время под чьим-то опытным руководством. Только после этого он получит лицензию на самостоятельное ведение психотерапевтической деятельности. У нас таких правил не существует: достаточно дать в Интернете объявление, чтобы начать консультирование. Это часто бывает сродни шарлатанству. Кто-то говорит: я колдун, я снимаю все проблемы, кто-то — я психолог, сниму все проблемы. Люди одинаково бегут и к колдуну, и к подобному «психологу»; но и там, и там на самом деле происходит обман.
Сегодня даже у нерелигиозных людей существует запрос на христианских психологов, потому что они предполагают, что психолог-христианин относится к пришедшим к нему людям, как к личностям, образу Божию, а не как к объекту, носителю определенных диагнозов и полю деятельности для своей работы. Задачей христианского психолога должно стать разрешение проблем с Божией помощью.
Распространение психологических знаний необходимо еще и для того, чтобы защитить людей от подобных «психологов». Кроме того, и священнослужителям необходимо знать, чем психолог может помочь человеку и кого надо посылать к психологу, а кого не надо. И людям тоже нужны эти психологические знания — для того, чтобы не воспринимать психологию как панацею от всех бед, где можно заплатить деньги и самому ничего не делать. Как Адам и Ева думали начать путь своего духовного возрастания с черного хода, не затрачивая собственных усилий, так и сейчас многие люди пытаются идти этим путем. А то, что психология предполагает личную работу человека со своими проблемами, что христианская психология предполагает обращение человека к Богу, к таинствам Церкви как к мощному ресурсу, — это многих тоже не устраивает. При таких умонастроениях всегда будет достаточно людей, продающих этот запретный плод: и колдунов, и экстрасенсов, и таких вот горе-психологов, которые будут уверять, что они сделают за самого клиента все, что ему надо, а ему самому ничего делать не придется: заплати и отдыхай. Если говорить об опасности, то она связана именно с этой проблемой: человек не готов к собственной духовной работе.
— Почему многие люди вновь и вновь возвращаются на один и тот же тренинг или семинар?
— Именно потому, что проблемы на самом деле не решаются, у людей возрастает потребность приходить вновь и вновь, в надежде улучшения, и так возникает болезненная зависимость от человека, проводящего тренинг. Задача христианского психолога, как и священника, — научить человека жить самостоятельно и, если человек попадает в какие-то тяжелые обстоятельства, научить справляться с ними самому, обращаясь за помощью к таинствам Церкви. Задача шарлатана иная: чтобы человек зависел от его тренингов, приходил бы на них вновь и вновь и каждый раз платил.
Апостол Павел писал: вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков (1 Кор. 7, 23). Человек не должен становиться рабом своего психотерапевта. После семинаров у христианских психологов люди обмениваются адресами, телефонами, потому что у них возникает желание сохранить то доброе, хорошее, что было на том этапе духовного пути, который они только что вместе прошли. Но потом они друг другу не звонят и встреч не ищут, потому что понимают: это в прошлом, это пройденный этап. А в иных, нехристианских семинарах возникает именно жесткая привязка к этой конкретной группе. Почти как в секте: только здесь человек чувствует себя хорошо, а в обычной жизни — дискомфортно. Так возникает зависимость от группы и ее ведущего.
— В одной из своих публикаций Вы назвали методы, применяемые на некоторых тренингах, хакерским взломом защитного кода личности. Расшифруйте это, пожалуйста.
— Это я говорил не об «успешной», а о трансперсональной психологии. Это особое явление: методики, связанные с измененными состояниями сознания. Здесь могут использоваться наркотические средства, состояния, вызванные холотропным дыханием, психоделической музыкой. В этих состояниях с человеком происходят вещи, не контролируемые его сознанием: он может и ползать, и рычать, и кататься по полу, и повторять движения эмбриона… Это языческая, шаманская практика, и это практика хакерская: отключение сознания человека и критического отношения к тому, что с ним делается. С чем это можно сравнить? На заре XX века считали, что астму можно лечить героином. И лечили. Потом оказалось, что эффект достигается совсем другой — не терапевтический.
Сегодня предлагается такая альтернатива хосписам: вместо того, чтобы человек мучился от боли и сознания своей обреченности — не говоря ему ничего, ввести его в состояние измененного сознания. Чтобы он под таким кайфом доживал последние дни, даже не подозревая, что с ним происходит. При этом не учитывается, что в последние месяцы и дни жизни с человеком происходит нечто очень важное. Сегодня психологи помогают священникам, которым приходится иметь дело с больными, узнавшими о смертельных диагнозах, с ВИЧ-инфицированными, с людьми, получившими инвалидность и вынужденными сменить активный образ жизни на пассивный. Психолог может объяснить священнику, как наступает момент принятия человеком произошедшего с ним, какие стадии существуют в этом процессе. Психолог подсказывает, что вот на этой стадии человеку говорить о Церкви бесполезно, а вот на этой, следующей, человек просто ринется в храм. Но стадия, на которой человек стремится в храм, таит свои опасности, это так называемая стадия торга: человеку кажется, что если он вот сейчас исполнит все, что должно исполнять православному, то с ним будет все в порядке, болезнь отступит. А если этого не происходит, то человек, разочаровавшись, не хочет больше видеть священника. Все это было изучено в хосписах, и все это необходимо священнику знать. Это результат огромной работы, и это действительно помогает обреченному человеку найти неизвестные ему ранее ресурсы жизни. А трансперсональщики предлагают нам заменить работу души трансом. Конечно, подобная практика исключает духовный рост личности, рождение в жизнь вечную.
— Это ведь абсолютно бездуховный подход, он уравнивает человека с животным…
— Сами холотропщики так не считают. Напротив, они убеждены, что обнимают собой все накопленное человечеством духовное богатство: от древнего шаманства до суфиев, буддистов, афонских подвижников… По их мнению, они все это объединили и обладают некоей вершиной развития духовности.
— В свое время я, ведомая чисто журналистским любопытством, угодила на некий семинар, тоже обещавший раскрытие способностей и прочее: там без всяких предварительных предупреждений применялся скрытый гипноз. Последствия оказались для меня очень тяжелыми, освободиться от них было непросто…
— А ведь кому-то там было хорошо, правильно? Гипноз как метод воздействия на человека не оставляет места для его собственного выбора. Поэтому человек чувствует духовное насилие над собой. Сам Господь всегда оставляет человеку свободу. Человек свободен даже верить в Него или не верить. У Господа столько возможностей просто раздавить человека чудесами, сломать его фактами Своих чудесных деяний! Но вместо этого Спаситель, совершив чудо, исцелив человека, запрещает об этом рассказывать другим людям. Ему важнее иное: чтобы они слышали Его проповедь, чтобы принимали ее свободно, а не под давлением совершаемых Им чудес. Что же касается директивного суггестивного воздействия на человека, то оно как раз лишает человека выбора.
Сегодня есть гипнотические технологии, которые могут изменить человеку биографию, внушить ему, что он, к примеру, великий писатель. Очень тягостно наблюдать, как человек действует под гипнозом, как он играет чужую роль. И у самого человека от этого всегда остается чувство неподлинности. И этот раскол в сознании, раздвоенность между внушенными мыслями и чувствами и собственными — это уже просто шизофреническое состояние. Возможно, людям слабым, которые поддаются внушению, отказываются от себя, легче принять свой новый образ. Но и у них потом возникает ощущение неподлинности. Человек не может постоянно пребывать в этом состоянии.
— Гипнотическое воздействие на человека — это всегда плохо? Приходилось читать о том, как владеющие гипнозом психологи или даже врачи помогают человеку избавиться от преследующих страшных воспоминаний — от таких, что Господь не приведи…
— Известны талантливые гипнотерапевты, которые рисковали вмешиваться в сознание человека и с помощью гипноза убирать из сознания трагические, невыносимо тяжелые воспоминания или смягчать их. Но потом, после терапии, эти травмирующие воспоминания возвращались в сознание человека как часть его опыта. То, что не проработано собственным духовным трудом, не дает подлинной перемены в человеке.
Американская женщина-психолог Мэрилин Мюррей в детстве пережила очень большую беду, она стала жертвой группового насилия. И это страшное событие было вытеснено из ее сознания ужасом перед случившимся. Потом она начала потихонечку умирать, и никто из врачей не мог определить причину ее заболевания, пока один психолог не сказал, что дело, возможно, не в соматике, а в психике. Психологу удалось помочь ей вспомнить то страшное событие, погрузив ее с помощью гипноза в детство, и только после этого оказалось возможным провести долгую восьмилетнюю терапию. И сегодня, будучи уже пожилой, но очень бодрой и активной женщиной, Мэрилин Мюррей сама как психотерапевт помогает другим с помощью разработанного ею метода преодоления травм, полученных в детстве. Она работает в том числе и с насильниками в тюрьмах, и делает это из глубокого понимания сущности травмы, понимания того, как всякий насильник в прошлом был жертвой. Путь ее выздоровления и становления как христианского психолога шел не через стирание памяти, а через проживание и проработку травмирующего события, через дальнейшее возрастание.
Подавляющее большинство психологов, владеющих гипнотическими техниками, категорически не рекомендуют их применение, и сами обходятся без гипноза, оставляя его, как средство помощи, на самый крайний случай. Результат, полученный пусть долгим, но свободно выбранным путем, надежнее результата, навязанного человеку чужой волей.
— Что бы Вы сказали молодому человеку, который чувствует себя неудачником, хочет стать успешным, ищет в этом помощи и читает рекламу тренингов?
— Вы думаете, я отвечу ему одним словом? Если он обратился ко мне, значит, мы будем с ним вместе работать. Если у человека есть запрос, и человек приходит, значит, надо смотреть, в чем состоит его запрос, что конкретно его не устраивает; действительно ли это не устраивает его или же, на самом деле — его ближних. Бывает так, что человек сам не очень хорошо понимает, в чем причина его состояния; что на самом деле нужно ему, а что навязывается окружением. Он не знает, что, если достигнет того, чего сейчас хочет, — это совершенно необязательно будет для него благом. Просто так, одним словом, всего этого не разрешить. Встреча с человеком — это всегда встреча с уникальной личностью, образом Божиим, и если вы думаете, что можно разработать общую схему и с ее помощью решать любые задачи, то ошибаетесь.