Мы называем себя людьми верующими. Вера в Бога — основа нашей идентификации как христиан. Но осознаём ли мы до конца, каким сокровищем обладаем? Изменения жизни, связанные с пандемией коронавируса, стали для многих из нас самым настоящим испытанием веры. Социальные сети кипят спорами, в которых оппоненты сталкиваются во мнениях о том, как именно должен поступать сейчас христианин. Но есть ли для всех один-единственный правильный подход? Обо всем этом мы беседуем с протоиереем Сергием Ксенофонтовым, клириком храма в честь Сошествия Святого Духа г. Саратова.
— Отец Сергий, наша аудитория — люди верующие, но понимаем ли мы, что такое вера? К сожалению, порой приходится наблюдать, как люди, которые вроде бы и в церковь ходят, при этом еще и в гороскопы верят, в удачу, карму и т.д. Что же такое добродетель веры?
— Блаженный Августин говорил, что мы верим тому, чего не видим, а наградой за веру является возможность увидеть то, во что мы верим. Святые отцы говорили о вере по-разному, но все они признавали ее необходимость для спасения и важность как возрождающей силы, объединяющей Церковь. При этом в святоотеческих писаниях признаётся недостаточность одной только веры и говорится о необходимости выражения ее в делах.
В Евангелиях и апостольских посланиях мы не раз встречаем слова Христа о том, что вера и спасение связаны напрямую. Не удивительно, что за всю историю существования Церкви споры о том, что же есть вера, не утихали. И из этих споров родились догматы, обряды, каноны, которые организуют нашу церковную жизнь.
— Можно ли сказать, что вера — это некая деятельность? Как определить ее для себя простому христианину, не имеющему глубоких богословских познаний?
— Деятельность, а вернее, добрые дела —это признак живой веры, но это всё же ее побочный результат, а не ее суть.Апостол Иаков говорит, что вера содействует делам и делами достигает совершенства (см.: Иак. 2, 22). Если вера является основой спасения, то дела — ориентир, что эта основа у человека есть.
— А что тогда есть дела веры?
— Вроде бы мы все это знаем: молитва, пост, покаяние, участие в таинствах, в богослужениях, помощь ближнему. Но вот что интересно: порой мы думаем, что совершаем дела веры —например, активно помогаем ближним,— но потом через какие-то обстоятельства или в разговоре со священником Бог показывает нам, что эти дела были совершены из глубочайших побуждений наших страстей: эгоизма, гордости, тщеславия… Так происходит потому, что страстный человек живет в мире, который он строит по страстности. Но когда мы, живя церковной жизнью и воспитывая свою душу в послушании Церкви, научаемся правильно веровать во Христа, мы имеем возможность приобщиться к Его Любви, которая ведет человека к богопознанию и дает ему возможность совершать осознанные, спокойные и верные действия. Дела веры могут быть только делами любви. Любовь — это Христос. А Христос есть Сын Божий. То есть богопознание, вера, добрые дела и любовь взаимосвязаны.
— Сейчас в среде верующих можно услышать такое мнение: какие же мы христиане, если отказываемся от храма из-за того, что боимся вируса? Многие сейчас ищут ответ на вопрос: как быть? Идти ли все-таки в храм, превозмогая естественный страх за свою жизнь и жизнь близких?
— Все эти дни карантина я по милости Божией служил, совершал требы и много общался с прихожанами, видел людей в этих экстремальных условиях. Священническое служение привело меня к такой мысли: на пути нашего спасения мелочей нет, но все-таки есть нечто главное, нечто среднее и нечто второстепенное. Главное — это Христос, Таинства, Евхаристия — то, без чего спасение невозможно. Среднее — это те результаты, которые наша вера дает: моральные принципы, добрые дела. А есть совсем мелкие, повседневные вопросы: какую одежду ты наденешь в храм, покрасишь ли яйца на Пасху и т.д. Когда человек приобщен к главному, всё менее значительное само обретает свое место — и человек даже особенно не обращает на это внимание, не беспокоится об этом. Но как только человек отводит взгляд от Христа, начинается шатание и смущение. Что касается нынешней ситуации, вы посмотрите, насколько мудро звучит патриаршее послание (проповедь в день памяти преподобной Марии Египетской.— Авт.). В нем Предстоятель говорит о том, что Евхаристия должна оставаться центром духовной жизни. Это главное. А в остальном… Если ты смущен сердцем, ну не ходи в храм. Но это не означает, что Христос тебя отвергнет и община осудит. Мы поймем тебя! От этого человек не перестанет быть христианином.
Нас Патриарх не освободил от нашего священнического служения, и мы все продолжаем совершать Евхаристию. Но нельзя забывать, что для такого подвига нам дана благодать Божия. А дерзать на какие-то подвиги сверх меры — это не разумно. Мы же не сектанты. Это у них все просто: приходи, молись, чего бы это ни стоило, и пусть будет, как Бог даст. У нас не так: кроме добродетели веры, есть еще добродетели рассуждения и смиренномудрия. И чувствуется, как их сейчас не хватает.
Очень важно понять, где сейчас сокровище наше, потому что там, по слову Христа, будет и наше сердце. На самом деле, есть простой способ узнать это. Когда беседуешь с людьми, у которых пандемия вызвала панику, понимаешь, что их больше беспокоит не то, что будет с Церковью, с их церковной жизнью, с их спасением. Их, по большому счету, беспокоит то, что происходит в мире, за стенами Церкви. Когда мы видим общую истерию, страх, нагнетание, иногда откровенную ложь, мы же понимаем, что это продукт деятельности определенных сил. Это стихии мира, и человек, пришедший в такое состояние, охвачен ими полностью. Если он целыми днями смотрит новости про вирус, где его сокровище? Вне Церкви, и его сердце тоже где-то далеко. От этого и страх идет. Каждый может провести такой тест для себя: а где мое сокровище? И, обнаружив, что не там, где должно, вернуться ко Христу. Понимая все многообразие состояния прихожан, Патриарх сделал взвешенное заявление, которое способно ответить на все вопросы, чаяния и недоумения. Каждый найдет в нем свое. У кого здоровая вера, те правильно все приняли.
Безусловно, ситуация с коронавирусом обнажила недостатки нашей современной церковной жизни: стало видно, что огромное количество верующих не являются прихожанами какого-то храма, не имеют духовного наставника, а приходские священники не являются для них авторитетом. Пандемия показала, что здравой духовной жизни у нас очень мало. Когда же есть духовное единство с братьями и сестрами и со священником во Христе, есть сопереживание друг за друга, то стольких недоумений у человека просто не возникает.
— Но ведь это даже хорошо, что недостатки проявились так ярко — мы уже не можем их игнорировать…
— Конечно. Церковь желает любить всех своих чад: прихожан, захожан, маловерных и сомневающихся. Нет таких, кому бы Церковь указала на дверь. Церковь готова к каждому проявить любовь и оказать помощь. Мы же спасаемся все-таки все вместе, даже находясь в изоляции,— это только в ад по гордости можно идти поодиночке. Наш Владыка, Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин, благословил молиться соборно об избавлении от эпидемии. Мы в этой молитве сопереживаем друг о друге и обо всем мире. Мы не замкнулись в своем узком мирке. Христос пришел на землю для всех, и это осознание, что мы с Ним и со всем миром, нужно в себе поддерживать — оно очень укрепляет и утешает.
— Почему вера есть не у всех? Почему одни рождаются с ней, а другие до конца жизни отвергают Бога? У Бога же нет никакой несправедливости, и каждого человека, даже атеиста и богоборца, Он любит. Почему тогда кто-то так и не познаёт счастья этой любви?
— Вера — это дар Божий. Но этот дар невозможно вручить человеку, если он не захочет его взять. В руку можно что-то вложить настолько, насколько разжат кулак. Поэтому вера одновременно и дар, и опыт соработничества человека и Бога. Конечно, в падшем состоянии, в страстном ослеплении люди в большинстве своем не могут прийти к Богу своими силами — они приходят под действием благодати Божией. Но в человеке есть инстинкт поиска Бога. Этому инстинкту нужна реализация, и она находится в нашей воле. Философы задают такой «каверзный» вопрос: может ли Бог создать камень, который Сам поднять не сможет? Так Он его уже создал. Это человек, с его свободной волей. Вера — это дар, но от нас требуется малое и одновременно самое трудное для нас — движение нашей воли, которое проявляется в изменении нашего ума и нашего поведения в соответствии с заповедями Божиими. Это такое соработничество, в котором трудно различить, где воля Божия, а где воля человека. Чем больше человек занимается духовной жизнью, чем больше открывается навстречу Богу, тем больше дает Ему в себе действовать. Как Господь спустился во ад, так Он спускается во ад нашей души. И тогда человек осознаёт, что Промысл Божий — это не просто какие-то грубые обстоятельства: «заболел — это промыслительно», а это некий смысл, которым вся наша жизнь проникнута. И умение видеть Промысл Божий в окружающем мире, в происходящих событиях, в том числе и сегодняшних,— это, конечно, дорога к вере.
— Приведут ли эти испытания к отрезвлению человечества?
— Трудно судить о глобальном приходскому священнику… Пока складывается ощущение, что это лишь часть испытаний, которые Господь предуготовляет всему миру. Мы не должны этому удивляться — Он нас об этих испытаниях в Евангелии предупреждал. Мир изменяется очень быстро, поэтому Господь предупреждал: трезвитесь. А еще мы увидели, как мало ценили то, что имели. Мы за эти спокойные годы привыкли, что храмы открыты, есть возможность поставить свечку, помолиться, причаститься. Это стало настолько естественно, что уже никто не думал, что мы можем этого лишиться. Ну что могло случиться? Вроде мы пережили кровавый XX век, и все признали, что таких гонений на Церковь больше не может повториться. А вот, оказывается, что может быть. Вирус — и в храм не войти. И другой вывод: идет некая проба, изучается, насколько человечество управляемо через информационные технологии. И оно управляемо. Но не настолько, думаю, насколько рассчитывали те, кто пытается из этого извлечь пользу. Хотелось бы пожелать помощи Божией всем врачам и всем тем, кто в это время испытаний честно делает свое дело. Ну и, конечно, для всех нас открылось широчайшее поле как раз для проявления дел нашей веры, мотивом которых должна быть любовь.
Ну а тем, кто по каким-то причинам не сможет лично быть в храме на пасхальном богослужении, хочу сказать: пусть не унывают и молятся. Молитва и покаяние — это то, что в этот непростой период очень важно для нас. Через них мы сподобимся милости Божией в прекращении этого испытания. Всегда так было. Как говорил Н.М. Карамзин, очень полезно оглядываться назад, чтобы видеть: то, что происходит с нами и воспринимается как великое испытание, на самом деле уже происходило, и не раз. Можно вспомнить и слова великого царя Соломона: «Все проходит, и это пройдет». Но для себя мы должны сделать очень важный вывод: как говорил Экклезиаст, все нужно делать вовремя. И когда Господь предоставлял нам возможность совершения дел благочестия и укрепления веры, мы должны были это делать, не дожидаясь напоминания от Бога.