Зачем православные в этот день просят друг у друга прощения? Если осознаешь, что кого-то обидел, то лучше извиниться, это понятно, но если отродясь не обижал ничем — за что просить прощения? Скорее всего, это просто благочестивый ритуал…
Хотя — откуда мне знать? Могу ли я быть уверенной в том, что никогда ничем не обижала свою подругу? Мы очень давно с нею рядом, страшное количество лет, и никаких черных кошек между нами никогда не шныряло. Но недавно она — без всякой обиды, со смехом — вспомнила дальний уже эпизод, которого я не помню совсем; а по словам подруги получается, что я не очень хорошо по отношению к ней тогда себя повела. Ничего удивительного. И так могло быть, и хуже, и не только с этой подругой, конечно. Я многое помню, сокрушаюсь, переживаю, но сколько подобных случаев я не запомнила, просто не осознала, не поняла… Сколько людей вот так ранила! Один Бог ведает сколько.
А те, с кем я работаю — вот уже четыре года? Те, с кем работала ранее — восемь лет? Отношения прекрасные, теплые, никакого напряжения вроде бы нет и не было, но — то же самое: чья-то случайная проговорка, даже шутка, или само собой пришедшее воспоминание заставит вдруг задуматься: а всегда ли им было со мной хорошо и безболезненно?
Наконец, те, с кем я связана кровными узами,— ближайшие из ближних… Про них и говорить страшно — чего только меж нами не творилось в разные возрастные эпохи!
Если знаешь человека много лет — как можно быть уверенным, что ни разу его ничем не обидел? Да хотя бы и немного… Не таковы мы, чтобы это гарантировать. Наша греховность, наше неотступное желание поставить свое «я» над другими, наше свойство чувствовать собственную боль гораздо лучше, чем чужую, делать других своими должниками — все это порождает соответствующие реакции на ближнего: зависть, ревность, раздражение, досаду… Отсюда поведение, поступки, зачастую неосознаваемые. И если ближний не помнит зла, то это отнюдь не наша заслуга.
Понятно… Но почему просить прощения нужно именно в этот день?
Потому что ни Великий пост, ни «праздников праздник» (так исстари именуют Пасху) не будут иметь для нас подлинного смысла, подлинного содержания, если мы не осознаем своей греховности как факта. Пока человек этого не осознал, не почувствовал, он не поймет, что есть Крестная Жертва и Воскресение. И не произнесет «Воистину воскресе!» с тем ликованием, с которым должны это произносить спасенные.
Что есть прощение? Почему мы друг другу прощаем? Прощение, по сути, есть солидарность на трудном земном пути — солидарность грешников. Видя собственную греховность, мы прощаем другим и тем их поддерживаем, они же своим прощением поддерживают нас. Церковь в определенном смысле — союз грешников, возжелавших спасения. На высочайшую из земных гор — на гору Нагорной проповеди — нельзя взойти в одиночку, не такая это гора. И если не прощенный людьми на нее взойти еще может (не у каждого, увы, человека хватает сил простить — даже при искреннем раскаянии виноватого), то не простивший — не взойдет никогда.
Совсем нетрудно простить тем, кто в этот светлый, добрый день просит у тебя прощения — за большинством этих просящих мы и не помним ничего; гораздо труднее простить тому, кто прощения просить не собирается, и за которым мы помним такое, что лучше бы забыть. Но это тоже надо сделать, иначе не будет пасхального ликования. Пусть этот человек не может, не хочет с нами примириться — мы должны хотя бы внутренне примириться с ним. А если никак не получается: слишком тяжело, слишком больно, то попросить Господа помочь.
Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой (Мф. 5, 23–24).
Прощеное воскресенье — это день, когда наши дары лежат перед жертвенником в ожидании.